Бестолковые

Пенсионерка Екатерина Павловна, которая пережила три войны, гордится тем, что её 40-летний внук уехал воевать в Украину, и уверяет, что сама уговорила его отправиться туда на заработки. Правда, заработать мужчине за два года так и не удалось. Теперь семья посылает ему деньги на еду и бельё. Вся пенсия учительницы, которую недавно ещё и урезали по решению суда, уходит на ремонт её старого дома и на помощь близким и внуку. Последний и рад бы вернуться домой, но его не отпускают.

Текст подготовлен в рамках «Мастерской документальных историй» «Новой вкладки»

«Светлый человек»

90-летняя Екатерина Павловна — заслуженная учительница. Она живёт одна в доме в посёлке на севере России — в ста с лишним километрах от районного центра с населением 2500 человек. Дом в плохом состоянии, и большую часть пенсии Екатерина Павловна тратит на его ремонт.

Муж её умер четыре года назад и последние три года перед смертью не вставал после инсульта. Всё это время Екатерина Павловна сама ухаживала за ним. Рассказывает, что муж часто падал с кровати, и, чтобы поднять его, она шла за помощью прямо на ближайшую дорогу и махала водителям лесовозов. Дальнобойщики выходили из машин и помогали уложить мужа обратно в кровать.

Население посёлка, где Екатерина Павловна прожила 75 лет, составляет около двухсот человек. Пейзажи — типичные для населённого пункта, где есть школа, магазины и даже пункт выдачи OZON, но нет центрального отопления: деревянные дома на две семьи, туалеты на улице, поленницы дров, грунтовая дорога, по которой не проехать в межсезонье. Два раза в неделю сюда из города ходит поезд. Стригутся здесь на дому, моются в своих банях, к праздничному столу у одной из местных умелиц можно заказать суши. Местные достопримечательности — сгоревшее в нулевые здание клуба, пришедшие в негодность склады леспромхоза и действующая воинская часть. Зарабатывают жители посёлка сбором ягод: брусники, черники и клюквы.

К приезду журналиста «Новой вкладки» Екатерина Павловна уложила седые кудри и приготовила на печке жареную картошку, как она говорит, «блинчиками по-ресторански».

В её огороде жуёт траву коза, которая давно не приносит молока. На грядках растут картошка и укроп. Между грядками бегают безымянные кошки. «Называю их Дуньки и Маськи», — говорит Екатерина Павловна. Она любит животных: зимой в лесу подкармливает белок и лисиц, жалеет зверей, погибших от рук охотников. «В прошлом году чинуши убили 22 косули! И никого не наказали», — сокрушается она, комментируя новости, которые узнаёт по телевизору.

Самыми счастливыми она называет годы, когда начала работать в школе, а всего её учительская карьера длилась больше полувека. Она с гордостью показывает фотографии своих учеников, рассказывает, кто кем стал и кто какие подарки ей привозил. В деревне Екатерину Павловну, судя по рассказам местных жителей, любят, о её заслугах помнят. У неё, по словам дочери, постоянно бывают гости: заходят односельчане, забегают дети из местной школы, приезжают бывшие ученики из других городов и стран.

В прихожей дома пенсионерки висит календарь с её портретом: подарок дочери на юбилей. 90-летие заслуженной учительницы отмечали в феврале 2024 года всем посёлком. Сотрудница местной администрации Татьяна рассказала корреспонденту «НВ», что была удивлена количеству поздравлений в адрес Екатерины Павловны, которую она называет «наш божий одуванчик».

«У неё очень интересная жизнь!» — Татьяна рассказывает, что юбилярша долго работала учителем труда, истории и начальных классов. «Её все любят! А как она выглядит! — восхищается сотрудница администрации. — Глазки припудрила, причёску сделала. 90 лет человеку! Всегда такая аккуратненькая. Очень хорошая!»

В местной школе, где преподавала Екатерина Павловна, рассказывают, что она «очень светлый человек» и что «плохого вспомнить про неё нечего». Учительница истории Нина Александровна говорит, что её коллега «всю свою жизнь провела в школе и даже после выхода на пенсию приходила и помогала чем могла».

В сентябре 2022 года, когда в России объявили мобилизацию, Екатерина Павловна уговорила своего 40-летнего внука Егора пойти воевать добровольцем. 90-летняя учительница, которая пережила три войны, гордится этим.

Бабушка думала, что внуку на войне удастся заработать денег.

— Это я его туда отправила. Работы тут нет. Егор по специальности… — она замолкает, потому что точно не помнит, как называется профессия внука, — сборщик какой-то. Но тут он почти не работал.

Екатерина Павловна говорит, что сама с удовольствием пошла бы воевать: «Ей-богу, поехала бы — если бы взяли!» — восклицает она.

— Говорила ему по телефону: «Егор, давай я к тебе приеду. Где-нибудь буду помогать. Умею шить, варить, могу в больнице или где». Мне внук отвечал: «Бабушка, какая у нас больница? Мы в поле, в лесу». Говорю: «А ты спроси у военкома!» Они там, конечно, надо мной посмеялись. А потом один из штаба Егору сказал: «А чего, можно было бы взять».

О смертях военных и о жертвах среди мирного населения Екатерина Павловна ничего не говорит.

«Мама закрывала мне глаза руками»

Екатерина Павловна родилась в 1934 году в белорусской деревне в Могилёвской области. Мама рассказывала ей, что жили они тогда «богато и счастливо». Когда девочке исполнилось семь лет, началась Великая Отечественная война. Пенсионерка помнит, как закапывали русские книги в огороде, а ещё — как немцы прилюдно расправились с активистами, которые помогали партизанам:

— Собрали всю деревню: детей, взрослых — и всех к нашему кладбищу привезли. На наших глазах этих активистов шашками рубили. Половину дядьки отрубили. Мама закрывала мне глаза руками.

После войны, рассказывает Екатерина Павловна, ей всё время хотелось есть. Долго перечисляет, какие на вкус конский щавель, заячий щавель, дикий лук, чеснок. С сестрой Ниной они босыми зимой бегали до школы: мама обматывала им ноги тряпками. Платье на танцы у них было одно на двоих: Нина ходила танцевать в субботу, а Катя — в воскресенье.

Екатерина выучилась на учителя начальных классов и уехала далеко от дома в глухую деревню, где и осталась жить. Через пару лет встретила будущего мужа. Тот не ухаживал, а, по её словам, просто пришёл и предложил жить вместе. Учительница говорит, что не любила, но уважала мужа, потому что тот был «красивый, серьёзный и одет хорошо». Через год после свадьбы она родила дочь, а когда самой было уже под сорок — сына.

О сыне она говорит охотно и много: «Ни разу не болел. Очень крепкий. В ОМОНе служил, в спезназе». Молодой человек воевал в Чечне и о многом рассказывал матери. Даже спустя тридцать лет она начинает плакать: «Когда вернулся, каждую ночь кричал. И ранен был, и награждён Орденом Мужества. После этого ушёл на гражданку». Сын уехал в город, завёл семью, работает тренером.

О дочери Лилии Екатерина Павловна практически ничего не рассказывает. Та вышла замуж и уехала на вредное производство в другую часть страны, а двоих сыновей оставила на бабку с дедом. Лишь после развала СССР дочка вернулась в село и осталась здесь жить.

Мальчишки, говорит учительница, были предоставлены сами себе, прогуливали уроки, рано начали пить и курить. Она называет внуков «бестолковыми». Старшего, Петра, она не жалует: подозревает, что тот, когда был подростком, подворовывал у неё деньги.

Младшего внука, 40-летнего Егора, она любит больше.

«Он добрый. А Петька вспыльчивый», — объясняет учительница. Но и его жизнь, по её словам, «не сложилась». Как и брат, Егор получил рабочее образование, но «у Пети руки золотые, тяга к работе. У Егора по-другому совсем. Как-то всё не так. С ленцой». К тому же, по словам матери, он любит выпить. Вот бабушка и решила подкинуть любимому внуку идею пойти на войну, чтобы он там заработал.

Осенью 2022 года Егор подписал контракт и ушёл на фронт.

«Воюет за свои деньги»

На армейском фото, которое Екатерина Павловна достаёт из альбома, Егору не больше 20 лет. Фото сделано после присяги. В молодости Егор служил там же, где воевал его дядя, — в Чечне.

Учительница ожидала, что Егор на войне подзаработает, но в итоге ей самой приходится давать ему деньги в долг. По словам бабушки, внук воевал в районе Бахмута. Продукты в тех местах стоят дорого, и, судя по рассказам, деньги у солдат быстро кончаются.

На фронте всё идёт не так, как предполагала бабушка. Внук не богатеет, а ровно наоборот.

Екатерина Павловна возмущается, что внука не наградили деньгами «за сбитый американский танк» — несмотря на то, что «по телевизору за это обещали дать по десять миллионов».

Мать Егора, 67-летняя Лилия, работает продавцом в местном магазине. Она признаётся, что сын часто звонит ей и «подолгу изливает душу». Она рассказывает, что сыну на войне «очень не нравится, хоть он и пошёл туда добровольцем». Сын подписал контракт на год. Контракт истёк. Но домой Егора так и не отпустили.

— Он в отпуск собирался, а ему командир вроде как говорит: «Ложи 200 и езжай в отпуск». Мы его ждали в конце апреля, но он позвонил и сказал, что не приедет, — рассказывает Лилия.

По её словам, Егору «приходится покупать за свои» буквально всё: и еду, и снаряжение. «Даже носки, трусы!» — возмущается она.

— За полтора года, что он там, только недавно первый раз к нему дошла гуманитарка. До этого, говорит, и не знал, что это такое. Дадут на 14 человек коробку-другую тушёнки — вот и ешьте эту тушёнку. Одевается за свой счёт, — Лилия передаёт рассказ сына о том, как продавцы, видя российских солдат, завышают цены, и сын вынужден покупать сигареты не по 70 рублей, как местные жители, а по 280. «Которых мобилизовали — те полностью на обеспечении, а добровольцы — за свой счёт, хотя все шли через один военкомат», — пожимает плечами женщина.

На вопрос, заработал ли Егор там денег, и мама, и бабушка смеются. За всё это время он отправил родным около 150 тысяч рублей, но эти деньги мама и бабушка в итоге всё равно вернули Егору, который, по их словам, просит: вот отправь на это, вот отправь на то. «Воюет за свои деньги», — говорит Екатерина Павловна.

По словам Лилии, сын говорит ей по телефону, что «сам не понимает, для чего там находится и что вообще происходит». Он рассказывает ей, что многие молодые парни, как и он, пришли на войну за деньгами, но после первого же боя они сильно испуганы и сейчас не знают, что делать.

«Надеюсь, что живой вернётся», — говорит Лилия о сыне.

«Появились вопросы»

Егор рассказывает матери, что эта война совсем не похожа на его службу в Чечне, потому что «там не было НАТО и такого современного вооружения».

Сама Лилия на вопрос, как она относится к войне, отвечает: «Не знаю». Поначалу ей казалось, что «всё правильно, что нужно не допустить, чтобы в Россию пришли враги». Но после ухода сына на фронт у неё «появились вопросы». Например, её возмущает, что Россия до сих продаёт газ в Европу, а цена на дрова в посёлке постоянно растёт — и сейчас один куб стоит три тысячи рублей. В прошлом году ей как матери «участника СВО» дали дров бесплатно, но не распилили, а распил стоит 500 рублей за куб.

Также районная администрация пообещала Лилии бесплатно сделать капитальный ремонт её дома, раз сын воюет. Но весной 2024 года из районного центра приехали чиновники и сказали, что проще признать дом аварийным. Новое жильё в деревне не строят, поэтому расселения ждать смысла нет — и женщина поддерживает жильё в нормальном состоянии за свой счёт.

У Екатерины Павловны тоже проблемы с деньгами. Она не говорит, какую именно пенсию получает, но средняя выплата в регионе — чуть больше 25 тысяч рублей. С надбавками за выслугу лет и возраст пенсия может составлять от 40 до 50 тысяч рублей.

Екатерина Павловна рассказывает, что её обманули со льготами. По закону как заслуженный учитель она имеет право на 50-процентную компенсацию затрат на дрова и другие коммунальные платежи. Но с 2021 по 2024 год эту компенсацию ей не платили из-за того, что в доме был прописан её внук. Об изменениях в законодательстве, которые были приняты ещё в 2004 году, пенсионерку не предупредили. В общей сложности ей не выплатили 60 тысяч рублей. Внука с трудом удалось выписать из дома только этой весной — ему пришлось посылать письмо о согласии с фронта. Теперь компенсацию снова будут платить.

А ещё у Екатерины Павловны по суду удерживают несколько тысяч с пенсии, так как она не платит за вывоз мусора. Она объясняет это тем, что услугой не пользуется и мусора не производит. Деньги по решению суда стали списывать с пенсии автоматически. Женщину возмущает, что государство с ней так обошлось, но в суд она не обращается: до самого суда ехать сотни километров по грунтовой дороге, а у неё нет «ни сил, ни денег на адвоката». Большая часть пенсии у неё уходит на закупку дров, ремонт старого дома и помощь родным.

«Хитрые, продажные»

На вопрос, как она относится к войнам, свидетельницей которых так или иначе была, Екатерина Павловна пожимает плечами:

— Ой, я даже не знаю. Я знаю только то, что украинцев не любили. — Она твердит: «Бандера, Бандера, Бандера». — Там много фашистов. Они такие хитрые, продажные. У нас сосед через стенку жил. Жена наша, а он хохол. Пристроится к любому, где ему выгодно. Все они такие, все они такие, все они такие. Все-все, — приговаривает она.

Екатерина Павловна считает, что если бы «вагнера работали, то наши бы давно уже Киев захватили». Она перечисляет города, которые строили «наши»: Одесса, Николаев, Херсон — и с гордостью говорит, что эти города уже захватили. А потом снова переключается на «продажных украинцев».

— Это же наши города, Екатерина и Воронцов строили города. Мы вот в Алупке были, там такие дворцы. Всё наше. Правильно Путин сказал: с чем вы пришли, с тем и уходите, но наши земли верните. И вот как они их вернули. Ой, они очень продажные. Будут там, где им выгодно, в любом случае, — говорит она.

Однако, несмотря на категоричность в отношении украинцев, Екатерина Павловна не уверена, что война была необходима. Она говорит, что на миллиарды евро, потраченные на фронте, можно было бы «всю Африку застроить заводами и городами».

В какой-то момент она спрашивает меня, кому эта война выгодна, — и сразу же отвечает сама: «Выгодно тому, кто хочет развалить Советский Союз». На моё замечание о том, что Советский Союз уже давно развалился, Екатерина Павловна протестует. Она считает, что СССР не развалился, так как Сибирь и Урал остались в составе РФ. Она считает, что развалить страну хочет некий внешний враг, который завидует природным богатствам России. И если бы не Путин, то страну бы уже давно разделили на маленькие кусочки.

Ельцина и Горбачёва Екатерина Павловна называет предателями — за то, что те поехали в Беловежскую Пущу распускать Советский Союз и не посоветовались с людьми. А потом вновь переключается на международную повестку и рассказывает мне о том, что в Грузии сейчас действуют 1200 американских организаций. Ей кажется, что самая верная политика — в Беларуси, потому что «Батька всех выгнал».

«Кошельки»

На войне сейчас около десяти мужчин — уроженцев посёлка. Точных цифр нет, потому что многие уехали жить в большие города, но их всё равно считают своими. Двое официально погибли и похоронены на местном кладбище, один срочник пропал без вести. По неофициальным подсчётам журналистов, на этой войне за два с половиной года из региона погибло уже в десять раз больше мужчин, чем за десять лет афганской.

Отношение к ним двоякое. С одной стороны, вроде герои. С другой — в отпусках они все пьют и этим сильно пугают родных и соседей.

Егор тоже приезжал в отпуск — и тоже пил.

— Грустно. Сколько у нас знакомых погибло! — эмоционально рассказывает одна из местных жительниц. — Самое больное, что жёны, дети — они не понимают, с чем столкнулись их мужья и отцы. Для них их отцы и мужья — это кошельки. Это нормально? Мужики там жизнью рискуют. Папа сыну должен рассказать, какая там задница, — возмущается она и тут же начинает рассуждать вслух: — Ну а тут бы эти мужики пили — да и померли бы. Там хоть пошли, хоть пользу какую-то приносят…

В поезде по дороге обратно слушаю разговор двух женщин. Одна из них из соседней деревни, где живёт лишь десять человек. Житель этой деревни погиб на войне 31 декабря 2022 года — известие пришло лишь 8 марта 2023 года.

Женщины обсуждают подрядчика, из-за которого не может начаться строительство клуба в посёлке. «Из-за СВО всё затягивается», — сокрушаются они и рассуждают о том, что на войну забирают «самый ходовой возраст» — 40-летних. В ночи слушаю их громкий шёпот:

— Мужиков жалко. Не хватает таких.
— Да-да, не хватает.
— Ну, вообще жалко. Когда уже это закончится. Скорей бы уже новый День Победы!
— Да вообще!
— Один День Победы был, надо второй.
— Да вообще! Все уже так устали.
— Это мы тут устали, а мужики там как устали!
— Мы все собираем, отправляем, собираем, отправляем. Ой… (долгий вздох).

Свежих фотографий Егора у бабушки нет. Последний раз она видела любимого внука во время его отпуска в 2023 году, но они регулярно созваниваются. Бывшая жена Егора пьёт, поэтому их восьмилетняя дочка часто сбегает от мамы к прабабушке Екатерине или к бабушке Лилии. «Думал, хлебнул горя за свою жизнь — а хуй там, всё ещё впереди», — написал 9 августа 2024 года Егор на своей странице в соцсети.