Когда умирает твой некогда близкий человек, ты неизбежно рефлексируешь: перебираешь общие счастливые моменты, грустишь, что плохо расстались. Ты становишься хранителем ваших личных моментов, где он живой, жарит тебе картошку на кухне и счастливо улыбается. Но иногда человек погибает из-за своих взглядов, которые ошарашивают тебя, как будто ты о нём ничего никогда и не знал по-настоящему. И я не знаю, что по этому поводу чувствовать.
Не знаю, смотрите ли вы страницы своих бывших партнёров в соцсетях или новости о роковых поворотах на их жизненном пути приходят от общих друзей, но однажды я получила во «ВКонтакте» вот такое сообщение от мамы моего бывшего парня:
«Вам пишет мама Пети Иванова. Он погиб на СВО. Похоронен на почётном кладбище».
На тот момент мы с ним не общались около десяти лет. Мы встречались с Петей, когда были студентами: он учился на переводчика немецкого, а я — английского. Познакомились, кстати, в том самом «ВКонтакте». Позвал на свидание, я пришла в красных туфлях на высоком каблуке. Он искромётно шутил, я хихикала, как-то завертелось. Обычные романтические отношения студентов-лингвистов: смотришь Тарковского, обсуждаешь Достоевского, играешь в шахматы, пьёшь вино. Классический набор.
Петя писал стихи — местами неловкие, местами талантливые. Много стихов он написал про наши отношения, что моему девичьему эго сильно льстило. Я записывала видео с его стихами — они до сих пор хранятся где-то во «ВКонтакте».
Петя писал рассказы. Он обожал Хантера Томпсона и сильно косил под его стиль. Ему хотелось приключений и разного опыта. Я хорошо помню его рассказ про одну ночь со стриптизёршей — как в этот момент он почувствовал себя взрослым. Он смеялся над религией, был толерантен к ЛГБТ и резко высказывался против дискриминации и ксенофобии. В 2010-х это были базовые настройки студента гуманитарного факультета.
Хантер Томпсон (1937–2005) — американский писатель и журналист, основатель гонзо-журналистики, когда автор становится участником событий и центральной фигурой повествования.
Мы ходили в походы, бары, оставались друг у друга на ночь, пока родители были на даче. Он мечтал стать писателем, а я — режиссёром. Мы много говорили о нашем потрясающем будущем, которое было, по всем оценкам, бедным и туманным. Он никогда не говорил, что любит меня, да и планы на семью мы не строили. Но это были важные отношения, где тебя принимают без осуждения, разделяют твои интересы и поддерживают творческие порывы. «Давай, делай» — так он всегда реагировал, когда я рассказывала про новый «потрясающий» сюжет для короткометражки.
Расстались мы где-то через полтора года. Получилось как-то глупо — я уже не могу вспомнить конкретную причину. Рассорились при этом так, что больше никогда не разговаривали. За пару дней до расставания мне звонила его мама и предлагала нам с Петей поселиться в квартире её родственников. Я поблагодарила за заботу, но отказалась. Это была наша первая с ней беседа.
После расставания я узнала через общих друзей, что он сильно переживал, любил меня и хотел жениться. Но со мной он, конечно, это не обсуждал, только через пару лет скинул песню без какого-либо контекста. Получилось как то самое сообщение от бывшего: «Спишь?»
В тот день я заглянула на его страницу — там Петя начал выкладывать посты про русскую культуру, царскую семью и фотографии с красивыми кителями и кокошниками. Через пару лет на его стене появились радикальные правые тексты о превосходстве всего этого над другими культурами. Он переехал в другой город, где стал собираться с единомышленниками.
И вот 2025 год, и я читаю, что он погиб. Я полезла гуглить: на меня обрушилась лавина некрологов от Z-военкоров, и я узнала, что Петя стал видным российским националистом. Со своим телеграм-каналом, модными аватарками, где он в военной форме с оружием, и вот этим всем. И верующим христианином! Успел Петя стать и отцом.
Он пошёл на фронт не потому, что мобилизовали. Не по глупости и не за деньгами. Он поехал воевать из-за имперских убеждений — Петя писал это сам.
Я охуела. Смотрела фотку, где Петя целует крест, и не понимала: а где тот человек, который твёрдо и чётко говорил, что он атеист? Я читала его посты — в них было столько ненависти и ксенофобии, спрятанной за красивыми метафорами. Потом зашла на страницу его постаревшей мамы — уже после его смерти она прошлась в «Бессмертном полку» с имперским флагом в руках. Единственный сын. Ему было немногим более тридцати.
Но потом я вспомнила его тягу к приключениям и его тексты об этом и подумала: а что, если Петя просто хотел стать героем одного из приключенческих романов, которые так любил? Дугин здесь — просто прикрытие. Может быть, он так реализовал идею стать гонзо-журналистом и написать мемуары? А может быть, хотелось адреналина? В одном из своих постов — после того, как дрон сбросил на него бомбу, — он пишет, что никогда не чувствовал себя живее. Но до мемуаров и статей не дошло — он погиб.
Александр Дугин — российский философ, общественный деятель и пропагандист. Директор Высшей политической школы имени Ивана Ильина при РГГУ. Политическая деятельность Дугина направлена на создание евразийской сверхдержавы через интеграцию России с бывшими советскими республиками в новый Евразийский союз.
Я не должна переживать по поводу его смерти: он выбрал это сам, да и мы уже давно были чужими людьми. Но я не знаю, что по этому поводу чувствовать. Часть меня, которая когда-то была влюблённой студенткой, вспоминает Петю и не может найти слов, кроме банального «На что ты разбазарил свои таланты и жизнь?»
Его фото есть в числе тысяч других в проекте «Медиазоны» со списком россиян, погибших на войне с Украиной. Рассматривая его портрет в этом общем мрачном панно, я думала о том, что идеи в конечном счёте убивают не хуже дронов.
